Капкан для Бешеной - Страница 80

Федя смотрел на нее преданно, так, что она чуть не прыснула. Откровенно говоря, она до сих пор не испытывала ни малейших угрызений совести за все, что началось и продолжалось время от времени: парень ее вполне устраивал, не предъявлял прав и претензий, не надоедал и особенно не лез с излияниями. Одна беда: как она ни старалась, не могла отыскать в душе ни тени чего-то, отдаленно напоминающего чувства. Молодая здоровая баба, природа властно требует свое, мужиков не было давненько, вот и не удержалась, уступила. А что сквернее, не так уж и редко возвращалась мыслями к происшедшему в «Золотой пади» – там все было совсем иначе, схлестнулись две сильных личности в примитивной, но сладкой вспышке чувств, до полного помрачения сознания…

Сердито отогнала совершенно ненужные воспоминания – не хватало еще в рабочее время предаваться сексуальным озабоченностям…

– Слушай, – сказал Федя с решительным видом, словно бросался в холодную воду. – А ты бы за меня замуж не пошла?

Сначала она легонько оторопела, но быстро справилась с собой и попыталась свести все к шутке:

– Теодор, это ж нарушение субординации – предлагать такое майору в служебное время…

Но парень смотрел на нее упрямо и решительно – для него-то тут не было никаких шуток… Даша почувствовала себя чуточку неловко, кашлянула:

– Что это тебе в голову взбрело?

– А что тут такого удивительного?

– Я ж тебя старше на восемь лет, чадушко, – сказала Даша. – Ну на кой черт тебе гончая собака, вся в шрамах и с потрепанными нервишками?

– А мне плевать, – сказал он упрямо. – Тоже мне, аргументы… У нас, по-моему, получается?

– В койке у нас получается, – сказала она нарочито грубо. – Что ни о чем еще не говорит. Не гожусь я для семейной жизни, друг Теодор, решительно не могу себя представить в роли супружницы.

– Давай попытаемся.

– Давай мы это дело отложим? – предложила Даша, ощущая некоторую неловкость. – Подумаем хорошенечко, и вообще… Хочешь гениальные стихи послушать? – попыталась она резко сменить тему. – Дедушка Кухарук приволок. Слушай, читаю с выражением…

– Жена, провожая супруга на службу,
обняв его, тихо сказала:
«Люблю я тебя и ценю твою дружбу,
хочу, чтоб ты стал генералом».
А муж, что недавно лишь стал капитаном,
лишив жизни банды отпетой,
ей в шутку ответил, что он, как ни странно,
ни разу не думал об этом.
Проводив, умолкла,
в ноги к детям села
и при свете желтом
на их сон смотрела.
И снова нет отдыха стражу порядка,
как многим, с кем трудится вместе:
ночные проверки, засады и схватки
со всеми, не знает кто чести,
кто грабит, насилует и убивает
детей, стариков, мирных граждан,
кто нам атмосферу во всем отравляет
на улице, дома – не важно…

– А потом убьют орла-капитана, – сказала она, отложив листок и стараясь не встречаться взглядом с верным любовником, возмечтавшим вдруг стать верным мужем. – Падет он вниз головою, прошептав: «Умираю…»

– Смешно, – без улыбки согласился Федя. – Может, обсудим все как следует? Получается, конечно, с бухты-барахты, но мы друг к другу уже вроде бы немного присмотрелись…

Не поставишь же его по стойке «смирно» и не отправишь из кабинета строевым шагом… Даша гадала, как преодолеть мучительную неловкость ситуации – и стук в дверь приняла, как сигнал к спасению.

– Входите! – воззвала она в полный голос.

Ввалился Паша Горбенко, глаза так и сверкали в знакомом охотничьем азарте. Нетерпеливо покосился на Федю.

– Обождите в коридоре, курсант, – сказала она официальным тоном, увидев Пашино нетерпеливое движение бровей в сторону свидетеля.

Федя вскочил и сговорчиво выкатился, успев, правда, одарить ее влюбленным взглядом.

– Где-то я эту фигуру видел… – сказал Паша задумчиво.

– Стажер, – нетерпеливо сказала она. – Привлеченный для практики… Что у тебя?

– Сорок минут назад засекли голубчика выходящим из штаба округа. Майор, эмблемы общевойсковые. Сел в белую «семерку», похоже, личная, вели до Ленина, до того дома, что рядом с ЦУМом. Коричневый, сталинский. Квартира сорок один. Минут через десять вышел при полной шумковской форме, сел в машину и двинул во дворец культуры комбайностроителей.

У Шумкова там сегодня какое-то сборище. Ребята его ведут, вошли следом в зал – там пускают без всяких билетов и пропусков…

– Сколько их?

– Двое.

Даша встала, осклабясь в радостном предвкушении, сорвала с вешалки пуховик:

– Организуй группу захвата. И едем. Возьмем его на выходе, аккуратненько. А я заодно посмотрю и послушаю, что там за слет юных колчаковцев…

– Они ж тебя моментально срисуют с фаса.

– Ну и что? Убить не убьют, побить не побьют. Хотя, вообще-то, получится скандальчик, а мне хочется посидеть и послушать… Ничего, Паша, так уж заведено, что женщинам маскироваться легко. – Она нетерпеливо рванула дверцу старенького шкафа. – Сейчас, где-то тут валялся… Слушай, пока я закамуфлируюсь, позвони в «полицейскую академию». Или нет, пошли машину. Там есть такая Ксения Белякова, пусть едет в темпе и дожидается нас. Девочка толковая, она нам его моментально опознает, гада…

…На входе в зал и в самом деле не требовали никаких пригласительных. Возможно, из-за катастрофического недобора кворума: в зале, рассчитанном мест на пятьсот, занята была едва четверть кресел.

Даша была уверена, что опознать ее решительно невозможно: во-первых, светлый парик, во-вторых, густо наложенная косметика, превратившая в этакую лауреатку конкурса «Мисс путана-97». Ни одного подозрительного взгляда, пробираясь поближе к сцене, она не перехватила – исключительно заинтересованные.